Андрей Козлов известен многим телезрителям, которые увлекаются программами-викторинами и другими интеллектуальными играми. Одной из первых таких теле-игр стала программа «Что? Где? Когда?», в которой Андрей выступал как один из «знатоков». Позднее в его жизни появились другие программы, и участвовал в них он уже в качестве ведущего, режиссера, продюсера…
Интервью с Андреем Козловым (журнал «Лица», октябрь 1999)
— Андрей, не бывает обидно, что телезрители воспринимают Вас иначе, чем Вы есть на самом деле?
— Какая мне разница, как меня оценивают чужие люди. Вот если близкий человек считает, что я вдруг плох, тогда да. Стоит задуматься.
— Когда-то Вас заметили на конкурсе «Мариупольская красавица» и пригласили на «Брэйн-ринг».
— Это были 1988-1989 годы. К тому времени я уже играл в «Что? Где? Когда?».
А работа в телекомпании «Игра» (известной по программам «Что? Где? Когда?», «Брэйн-ринг», «Любовь с первого взгляда», «Программа передач», «Игрушки») началась с того, что мы решили провести первый конгресс Международной ассоциации клубов (МАК) «Что? Где? Когда?» в Мариуполе, где я жил.
— Почему именно в Мариуполе?
— Для подготовки столь грандиозного события очень важно иметь человека, который знает город и живет в нем.
— Но ведь, кроме Вас, много хороших знатоков из других городов. Вы были неким приближенным к Ворошилову?
— За год до этого на телевидении появилась реклама, проявились мои новые, не будем говорить таланты — способности. Как менеджера. Я стал предлагать рекламу на «Что? Где? Когда?» от мариупольских предприятий. И, очевидно, этим заинтересовал Владимира Яковлевича. Но в целом все — соединение случайностей, нежели каких-то закономерностей. Ну вот как?! Парень из Мариуполя случайно пишет письмо: «Хочу стать членом клуба «Что? Где? Когда?». Через полтора года к нему приходит ответ: «Приезжайте на отборочный тур».
— Так долго?
— Да, через полтора года. Сейчас, когда я вижу количество ежедневной почты, то понимаю, что как раз наоборот. По большому счету я вообще удивлен, что на мое письмо обратили внимание. Вот вам и первое совпадение.
— В письме наверняка было что-то тако-о-е?
— Ничего особенного. Фотография паспортного размера и страничка текста. Я не старался чем-то подкупить телегруппу, что-то о себе нарисовать. Просто повезло. Дальше повезло, что я прошел все три отборочных тура. В конечном итоге целая цепь случайностей и совпадений привела меня в МАК «Что? Где? Когда?», после — в телекомпанию «Игра» ив 1991 году сделала ведущим «Брэйг-ринга». Опять-таки был проведен небольшой творческий конкурс, и я его выиграл.
— А на «Мариупольскую красавицу» тоже попали не случайно?
— По окончании в 1982 году Донецкого университета я работал преподавателем в Мариупольском металлургическом институте, был заместителем секретаря комсомола по учебно-воспитательной работе. Такой лидер по жизни. И в какой-то период родилась идея — провести конкурс красоты. Один из первых в Союзе.
— На волне зарождавшихся московских конкурсов?
— На волне желания заработать денег.
— И получилось?
— Относительно, конечно. На самом деле я всегда хорошо зарабатывал. Был очень популярным, модным в городе репетитором. По химии. Когда твои девочки и мальчики стопроцентно поступают в самые престижные медицинские вузы страны и к тебе образуется очередь, то, естественно, начинаешь поднимать цены.
— Какова была «такса» ?
— Двадцать рублей в час. За одно трехчасовое занятие с группой из трех человек я получал 180 рублей — при моей официальной зарплате в 105 рублей. Были пиковые месяцы, когда я зарабатывал до десяти тысяч. К тому времени все уже порядком надоело. Собственно, из института я позже ушел и принял предложение Ворошилова переехать в Москву по одной простой причине — стало скучно. Был период — это просто безобразие! — я приходил к студентам на лабораторные работы, открывал газеты и… читал.
— А что Вы делали с такими баснословными суммами?
— Стал серьезно помогать маме. Получив квартиру, как молодой специалист, ремонтировал ее, обставлял. Путешествовал по стране. Брал отдохнуть за мой счет приятелей и приятельниц.
— Говорят, деньги портят человека.
— Слава богу, у меня не было таких денег, которые могли бы испортить. Но тем не менее одна история имела место. В студенческие годы я работал проводником пассажирских вагонов «Ясиноватая -Москва». С рейса можно было привезти двести — триста рублей. Лето, «зайцы», все битком забито. (Боюсь, в этом интервью буду выглядеть человеком, говорящим только о деньгах. На самом деле это совершенно не так!..) Так вот, я всегда выходил на узловой станции и покупал беляши. Себе и ребятам. Естественно, ни с кого и никогда денег не брал. Ну что они там стоили -18 копеек. И вдруг в какой-то момент я поймал себя на мысли, что мне жалко… «Это ж мои два рубля! А есть будут все». Тогда я просто купил в два раза больше — «наступил» на себя. И сразу стало легко.
— Показательный случай.
— Да, запомнился на всю жизнь. Смешно, конечно — все беляшами мерить, но с тех пор я понял: нужно постоянно себя контролировать. Жадность — очень страшный порок!..
— Можно так сказать, развращает не богатство — развращает нищета?
— Думаю, и то и другое развращает. К счастью, я никогда не жил в нищете. Папа военный, закончил служить в чине полковника, хорошо получал, мама работала в торговле. Хотя бывало — в кармане оставались последние десять копеек. И думал: купить пирожок с горохом сейчас или потерпеть до вечера, когда еще больше кушать захочется?..
— И кто же сыграл решающую роль в Вашем воспитании?
— Наверно, бабушка, Мария Никитична, народная артистка Украины. Два года назад она умерла… Родители много ездили по стране и частенько — на каникулы или просто — меня отправляли к ней в Луганск. Семейная история доносит, что в четыре года я впервые вышел на сцену. Играл у бабушки в местном драматическом театре. Но больше помню — мне уже шесть лет было, — как участвовал в праздничных сборных концертах, летом в колхозы выезжали. Я стихи читал. Был не то чтобы наш советский Робертино Лоретти, как Сережа Парамонов, по популярности, но тем не менее всегда производил впечатление на публику.
— Какие стихи? Взрослые или детские?
— В большей степени, конечно, детские. «Солдат мира», потом про то, как американцы сбросили атомную бомбу на Хиросиму. Дальше — самодеятельность в школе, самодеятельный театр. Когда стал студентом — студенческие вечера, капустники.
— А почему тогда не поступили в театральный?
— Поступил. На актерский в «Щуку».
— Сразу поступили?
— Да. Это из той оперы, что пока у меня все в жизни складывалось. Сдал экзамены, уже прошел по баллам, позвонил, радостный, домой. Мои думали, что я поехал в Москву просто развеяться накануне поступления в университет. Вот тут-то они и проявили характер, связались с родственниками в Москве. На завтра в восемь утра стук в дверь, открываю — стоит тетя Катя. «Здрасьте». — «Здрасьте». И пошло-поехало. Меня заставили написать заявление об отчислении, под конвоем отвезли во Внуково и отправили в Донецк.
— И Вы так просто сдались?
— А что мне надо было — забастовку устроить? Мальчишка, шестнадцать лет. Конечно, я пытался уговорить. Но меня тоже уговаривали: «Всю жизнь свою покалечишь». И я им очень благодарен. Ничего бы хорошего из моей затеи не получилось. Ну сколько людей за эти годы окончили Щукинское, Щепкинское, ГИТИС? И где они?
— Сейчас нет желания поступить ? На режиссерское отделение, например, как в свое время Ворошилов?
— Теперь, наверно, уже я могу лекции читать. Жизнь — вот кто учит, и куда лучше, чем любой самый престижный институт.
— А вешать записки на холодильник — тоже привычка из Вашего далекого прошлого?
— Сначала были таблички, появлявшиеся во время эфира «Брэйн-ринга». «Не ори!», «Улыбайся, гад!». Таблички были написаны по моей просьбе, чтобы не увлекался. Это тот контроль, который я отдавал в руки Наташи Стеценко, генерального продюсера нашей телекомпании, и Игоря Кондратюка. Сейчас как-то «эфирные» таблички заменил мой холодильник. За две недели до начала съемок он начинает пестреть указаниями: «Не учи их (игроков) жить», «Не бойся их!», «Не говори слово «замечательно». Последнее к тому же перечеркнуто. Уж больно часто оно употребляется на телевидении. «Не говори слово «как бы».
— Еще одна Ваша «Программа передач» — что для Вас значит ?
— На самом деле очень многое. Казалось бы, такая безделушка по утрам. Но, на мой взгляд, это гораздо большее событие, чем «Брэйн-ринг». На «Программе передач» мы наблюдаем за живыми, настоящими людьми, поставленными в экстремальные условия.
— Смотришь на Ваших героев, и кажется, что у Вас все прирожденные артисты.
— О! Представляете, шел человек по улице, вдруг поднял руку, что-то сказал и оказался на сцене. Первый раз в жизни, а может, и последний. Вот где начинается интерес наблюдения за человеком. А чем занимается телевидение? Оно наблюдает. Я даже знатокам говорю: «Нет ничего интереснее, чем наблюдать за человеком с улицы, когда он читает программу передач. Столько всего происходит на его лице — нельзя оторваться! Порой я могу не смотреть «вашу минуту обсуждения» из-за плохого обсуждения, но тут еще ни разу не было, чтобы мне стало скучно».
— Складывается впечатление, что у Вас в жизни все благополучно и замечательно. Но почему-то чувствуются нотки грусти в голосе. Вы счастливый человек?
— Очень счастливый (засмеялся) и чрезвычайно везучий. По крайней мере до сегодняшнего дня. Другой разговор, что в нынешней жизни светится от счастья, наверно, только кретин. Да и само умение «светиться», как это ни печально, с возрастом уходит. Больше понимаешь, что не все так безоблачно и просто. Я резко погрустнел после смерти бабушки. Начал терять близких людей… И усталость накопилась. Но даже как-то больше лень, а не усталость.
— Лень радоваться жизни?
— Лень вообще. Не хочется работать, не хочется что-то делать. Уехать на год-три и ничем не заниматься. Нет, это не хандра, а нормальная человеческая лень. Хотя не исключено: если бы мы разговаривали с Вами через недельку-другую, я говорил бы совершенно иначе.