Что удивляет, когда просматриваешь подшивки луганских газет пятнадцатилетней давности, так это отсутствие информации о новостройках. Если в конце восьмидесятых что-то еще вводилось в строй, а закладывалось достаточно много, то девяностые в этом отношении оставляют ощущение остановившегося времени.
Спорят повсеместно
Первый, случайно открытый номер «Нашей газеты» дает представление о разнице между девяносто первым годом и, скажем, годом восемьдесят восьмым. В начале января 1991 года газета спрашивала себя (и своих читателей): «Где дорога к храму?» Предлагала: «На государство надейся, а сам не плошай». А под рубрикой «Экономика и жизнь» в материале под названием «Жить по закону стоимости» на вопрос, почему же не работает закон стоимости, отвечала так: «Потому что государство забирает почти всю прибыль, оставляя мизер на материальное стимулирование».
Январские номера «Нашей газеты» дают ясное представление о том, что происходило в Луганской области семнадцать лет назад.
В Луганске дал представление Константин Райкин, ярко сияла звезда футболиста Сергея Юрана, искали, где проходит дорога к храму и, самое главное, обсуждали судьбу союзного государства: в номере за семнадцатое января в материале «СССР — наш общий дом. Его возводить нам всем» читаем:
«Трудно встретить в наши дни человека, у которого не вызывал бы повышенный интерес проект нового союзного договора. Говорят и спорят о нем повсеместно. Но особенно волнует этот документ людей, которые в силу различных обстоятельств оказались за пределами своих национально-государственных образований. В этом нетрудно убедиться из бесед с представителями разных национальностей, работающих в Луганском инструментальном производственном объединении».
В частности литовец В.Леджюс признался корреспонденту «Нашей газеты», что ему трудно объяснить то, что происходит в Литве. Мальчишкой в те дни, когда советские солдаты освобождали Литву от гитлеровского рабства, В.Леджюс своими глазами видел, «как русские, казахи, украинцы, белорусы шли в бой и падали, сраженные фашистскими пулями. А сейчас памятники воинам-освободителям разрушаются, а на их места устанавливаются памятники членам профашистских организаций».
Правда, развернув подшивку «Нашей газеты», я с трудом вспомнил, что — да, ведь какой-то проект обсуждался в девяносто первом году (а ведь прошло всего семнадцать лет), но споров повсеместно… Нет, споров, кажется, не было.
Во всяком случае, не помню, чтобы кто-нибудь из моих собеседников сказал бы, что какой-то пункт проекта союзного договора его не устраивает. Только теперь я прочитал текст проекта договора, который должен был, говоря нынешним языком, перезагрузить Советский Союз. Во вступительной части проекта договора о Союзе Суверенных Республик говорилось:
«Участники договора, уважая волю своих народов к обновлению союза; признавая право наций и народов на самоопределение; исходя из провозглашенных республиками деклараций о государственном суверенитете; учитывая близость исторических судеб, стремясь жить в дружбе и согласии; обеспечивая равноправное сотрудничество… Решили…»
В конце января Луганскую область посетил председатель Верховного Совета УССР Леонид Кравчук. Он дал интервью корреспонденту «Нашей газеты». На вопрос о цели приезда на Луганщину Леонид Макарович ответил:
— Главная цель была услышать мнение таких больших регионов, которые играют важную роль в экономике, в общественной, политической жизни, как Донецкая и Луганская области, перед началом сессии Верховного Совета Украины. Надо знать мысли людей, потому я и встречался с ними в коллективах, на сессиях областных советов.
…На протяжении сотен перевернутых страниц попалась лишь одна информация о вводе в строй чего-то нового, нужного людям. В октябре 1993 года в Лисичанске в южной части города сдан в эксплуатацию новый путепровод, который развязал многие транспортные проблемы — он связал центр Лисичанска с микрорайонами южной части города.
«За» и «против»
В девяносто первом году в Луганске все еще защищали «дело Ленина». Правда, не очень ревностно. «Еще недавно наши улицы и площади, фасады и интерьеры пестрели лозунгами, утверждающими что Ленин и теперь живее всех живых, что он самый человечный человек, что дело Ленина живет и побеждает, за несколько десятилетий ставшими неотъемлемой частью нашего бытия и сознания. А вот сегодня… Сегодня, пожалуй, трудно и вспомнить, кто же первым открыл эпоху «по ниспровержению вождя мирового пролетариата», и, восхищаясь собственной лихостью и смелостью, крикнул: «Долой!»
«Перестройка, как и все прочие мероприятия по реставрации или реанимации коммунизма, проходила в несколько этапов и закономерно завершается тем, чем и должны были завершиться всякие демократические реформы в тоталитарном государстве — диктатурой», — писал в «Нашей газете» житель Кировска Ю.Шипневский.
Ему возражал житель села Свистуновка Сватовского района И.Дробицкий: «С тревогой наблюдая за обстановкой в стране. Почти каждый день сообщения по радио и телевидению, информации в газетах приносят все новые и новые огорчения, от которых болит сердце, скорбит душа. Очень поражает сегодня то, что одновременно с дефицитом и пустыми магазинными прилавками в прибалтийских республиках, в Грузии, Азербайджане, Армении, Молдавии возникают разные политические вооруженные формирования. Громче всех лидеры-демократы утверждают, что путь к процветанию Украины лежит только через государственную независимость, то есть выход из Союза ССР и создание собственной армии. Стремятся заморочит нас на историческом материале, но с признаками языческой психологии, совмещенной с национализмом. Туго натягивая нити этой путаницы вокруг нашего народа, под маркой перестройки, перехода к рыночным отношениям, пытаются они сломать существующий строй. Трудно оставаться равнодушным, когда сталкиваешься со стремлением похоронить советскую власть, социализм, когда отдельные молодчики глумятся над памятниками Ленину».
Начальник кафедры общественных наук Луганского высшего военного авиационного училища штурманов имени пролетариата Донбасса А.Гокунь считал:
«А я, как и большинство жителей Луганщины, за сохранение, в то же время за обновление Союза как братского единения трудящихся, то есть тех, кто создает и приумножает материальные, духовные блага державы. По моему глубокому убеждению, только единый Союз способен защищать суверенитет и территориальную целостность государств».
Старший преподаватель Рубежанского филиала Днепропетровского химико-технологического института А.Новохатский колебался:
«Не отрицая в принципе необходимость сохранения в будущем Союза Советских Социалистических Республик, тем не менее хотелось бы в связи с предстоящим референдумом высказать ряд замечаний и предложений».
В разделе, посвященном основным принципам устройства обновленного Союза, проект договора предлагал формировать органы управления на основе представительства республик. Официальным языком Союза суверенных государств предлагалось считать русский язык. В последнем варианте договора эту статью изменили: «Республики самостоятельно определяют свой государственный язык (языки). Официальным языком Союза участники договора признают русский».
Отношение Союза и республик, не подписавших союзный договор, подлежали урегулированию на основе действующего законодательства Союза ССР, взаимных обязательств и соглашений.
На семнадцатое марта 1991 года был назначен первый всесоюзный референдум и республиканский опрос. Накануне газеты в основном пестрели такими заголовками, как «Скажем Союзу — да! Запомните, от нашего выбора зависит будущее отечества», «Сохраним единство и наш общий дом — СССР. Дружба — не абстрактное понятие». А девятнадцатого марта: «Голосуем за единство, Союз и демократию! Первый всесоюзный референдум и республиканский опрос состоялись». По сообщению окружной комиссии по проведению референдума по вопросу о сохранении Союза СССР как федерации равноправных республик и опроса населения для определения мнения граждан о содержании будущего Союза, на основании протоколов участковых комиссий 86,31 процента проголосовавших жителей Луганщины проголосовали «за» сохранение Союза, 12,57 — «против».
Конец чего-то
Семнадцатого августа газеты опубликовали согласованный проект договора о Союзе Суверенных Государств. Двадцатого августа — обращение ГКЧП к советскому народу. В нем граждан призвали осознать свой долг перед отечеством и выразить всемерную поддержку решениям государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР, направленным на выведение страны из кризиса. Исполняющий обязанности президента страны ввел чрезвычайное положение в столице, назначил коменданта города…
Семнадцать лет прошло, а на вопросы — что и как, ответить, по-моему, никто не смог. Что они хотели? Как они собирались добиться того, что хотели, Бог их душу знает. Призывы к собственной памяти запутывают еще больше. Был какой-то смутный эмоциональный порыв — куда-то, к чему-то… Казалось, мы преодолеваем важный рубеж, после которого мечта о счастье сделается реальностью. Простуженный «исполняющий» обязанности президента, у которого тряслись руки, симпатии ни у кого не вызывал. «Комсомольская правда» подначила его, поставив инициал имени после фамилии: не Г. Янаев, а Янаев Г. «Обращение» не имело адресата — оказалось, что он выбыл.
Хронологически события развивались следующим образом.
В шесть часов утра девятнадцатого августа средства массовой информации объявляют о введении в стране чрезвычайного положения и о неспособности президента СССР Михаила Горбачева выполнять свои функции «по состоянию здоровья» и о переходе всей полноты власти в руки ГКЧП. Одновременно в Москву и другие крупные города были введены войска, политические деятели «демократической оппозиции» были объявлены в розыск.
Сопротивление принимает форму митингов, которые собираются в Москве у Белого Дома на Краснопресненской набережной и в Ленинграде на Мариинской площади.
В Москве возводятся баррикады, распространяются листовки. Непосредственно у Белого дома располагается бронетехника Рязанского полка Тульской дивизии ВДВ и Таманской дивизии.
Вечерняя пресс-конференция ГКЧП. Участники ГКЧП заметно нервничали, весь мир обошли кадры трясущихся рук Г. Янаева. Журналистка Татьяна Малкина открыто назвала происходящее переворотом.
В ночь на 21 августа танковые подразделения, контролируемые ГКЧП, осуществляют маневры возле Белого дома. Происходит столкновение на Новоарбатском мосту.
Группа «Альфа» отказывается брать штурмом Белый дом. В пять часов утра Язов отдает приказ о выводе войск из Москвы. Днем 21 августа начинается сессия Верховного совета РСФСР, которая почти сразу же принимает заявления, осуждающие ГКЧП. Вице-президент РСФСР Александр Руцкой и премьер-министр Иван Силаев вылетают в Форос к Горбачеву.
Михаил Горбачев возвращается из Фороса в Москву вместе с Руцким и Силаевым на самолете Ту-134. Члены ГКЧП арестованы. В прямом эфире Ельцин в присутствии Горбачева подписывает указ о приостановке действия КПСС на территории РСФСР, на свой манер выполнив притязания путчистов — лишив Горбачева власти.
24 августа газеты провозгласили: «Переворот провалился! Демократия победила!»
27 августа — Указ Президиума Верховной Рады Украины о временном прекращении деятельности коммунистической партии Украины.
Сразу за этим — анкета: «Какой быть Украине?»