В начале августа 1932 года первые донецкие горняки прибыли на архипелаг Шпицберген для организации угледобычи в полярных условиях.
Это было самое начало работы знаменитого впоследствии треста «Арктикуголь». Тогда он еще так не назывался. Тогда Советский Союз просто купил компанию «Англо-Русский Грумант» с принадлежавшим ей рудником «Баренцбург». К тому времени арктический архипелаг уже получил статус международного (формально принадлежа Норвегии, он был доступен любой стране для разработки недр). С начала века из вечной мерзлоты уже что-то извлекали. То есть, добыча угля на Шпицбергене была делом не новым. Но еще оставалась проблемной. Кто, как не донецкие горняки, должен был ее обеспечить?
На Шпицберген добровольцев набирали, как на фронт. Никто толком не мог объяснить людям, что их ждет. Надо учесть, что полярные подвиги советских летчиков и прочих энтузиастов были еще впереди. 30-е годы только начинались. Заполярье еще было «краем злым и неведомым». И, хотя там уже отметились многие русские, в том числе – наш трагический земляк Георгий Седов, поездка на Шпицберген для рядового горняка была как полет на Луну. Но партия сказала: «Надо!» – и Донбасс ответил: «Есть!». Тем более, что платили за предстоящий арктический подвиг совсем неплохо.
Одним из русских первопроходцев на Шпицбергене был помор Иван Старостин. Он ходил на этот архипелаг 39 раз и, в конечном итоге, был похоронен на этих берегах в 1826 году. Известнейший полярный исследователь Норденшельд предложил назвать именем Старостина шпицбергенский мыс, где стояла хижина помора. Так и сделали. Нужно ли удивляться, что именно этот мыс обогнули пароходы с горняками-донбассовцами? Уж конечно советская пропаганда постаралась обыграть этот момент: русская эстафета на Шпицбергене продолжается.
Экспедиция высадилась на берегу бухты Грин-Гарбур. «Здесь были проходчики во главе с бригадирами Трищенко и Пригарой, навалоотбойщики – бригады Турчина, Есаулова, Лохмана, строители бригад Копылова и Солдатова», – перечисляет летописец М.Ставницер. Какие все родные, донбасские фамилии!
Организоваться и приступить к угледобыче предлагалось в кратчайшие сроки – к 1 января 1933 года. Но донбасские горняки сделали больше. Они всегда делали больше… Обращается снова к текстам летописца Ставницера: «Горняки и строители выдвинули встречный план – к пятнадцатой годовщине Октября дать уголь из шахты. Закипела работа. По 12 часов в сутки работали горняки, расчищая штольни и штреки от тысяч тонн льда, настилая пути для электровозной откатки, раскрепляя штреки, углубляя уклон, нарезая лавы… 7 ноября 1932 года молодой врубмашинист из Краснодона Иван Белявцев врубился «Универсалом» в угольный пласт. Чести сделать первый вруб Белявцев удостоился за то, что привел в порядок «Универсал», капризничавший по неизвестным для надзора причинам. На поверхности, в просторном электровозном вокзале, первая партия вагонеток с углем порвала ленту. Баренцбург вступил в строй действующих шахт».
Так начинался донецкий Шпицберген.
Евгений ЯСЕНОВ